Небольшое садоводческое товарищество под Сергиевым Посадом. Поверить в то, что здесь, под ногами у дачников, лежит золото, непросто. Но старатель-любитель Владимир Шилов заверяет: даже в Подмосковье можно добыть несколько граммов драгоценного металла.
В России вольное старательство запрещено. Однако в золотоносных регионах оно процветает. Здесь под вывеской продуктовых магазинов работают нелегальные кассы по приему драгметалла, а в летний период в тайгу уходят целыми поселками. Чтобы понять, легко ли разбогатеть на добыче золота, корреспондент РИА Новости отправилась в одну из поездок вместе с блогером-старателем.
Золотой сахар
Владимира Шилова можно принять за грибника: за плечами - рюкзак, на ногах - резиновые сапоги. Но когда он вытаскивает из кармана стеклянную банку, на дне которой блестят желтые крупинки, сомнений не остается - в лес он идет не за подосиновиками и опятами. Золота в банке немного, грамма полтора. Все добыто в оврагах неподалеку от столицы. Владимир утверждает: словосочетание «подмосковные прииски» не оксюморон.
- Вплоть до войны крестьяне в свободное от сельхозработ время выходили в ближайшие овраги мыть золото. И неплохо на этом зарабатывали. Например, под Икшей колхозники поднимали до 150 граммов драгоценного металла за сезон, - приводит исторический факт Шилов, пока мы едем в сторону Абрамцево. Здесь мы и будем искать золото. - Если отталкиваться от сегодняшней ставки Центробанка в две с половиной тысячи рублей за грамм, получается, что семейный бюджет они ежегодно пополняли на 300 тысяч. Неплохой приработок.
Золото, уверяет Владимир, находили даже в центре Москвы. Например, при реконструкции Кудринской площади строители раскопали три самородка общим весом около 700 граммов. «И это лишь то, что рабочие увидели невооруженным глазом», - говорит спутник.
В начале XX века московский регион и вовсе обуяла золотая лихорадка. Тогда крестьянин из Дмитровского района нашел в реке несколько самородков. Газеты пестрели заметками о «подмосковном Клондайке», а горожане потянулись в дмитровские овраги с лопатами и старательскими лотками. Некто Пономарев даже создал акционерное общество для организации промышленной добычи драгметалла, правда, довольно быстро прогорел.
Все это Шилов рассказывает, пока мы продираемся сквозь заросли крапивы к небольшому ручью, который струится по дну оврага. Если золото в местных почвах есть, поясняет он, искать его нужно именно здесь: «Этот овраг вымыло потоками талой воды. Легкую фракцию - глину, песок - унесло, золото же, как более тяжелое, должно было забиться между камнями. Их и будем отмывать».
Для блогера Владимира Шилова золотодобыча - хобби. Он - инженер-электрик, неплохо зарабатывает.
Но летом на выходные со старательским лотком выезжает на природу. Раньше увлекался приборным поиском. Однако, как только за «кладоискательство» ввели уголовную ответственность, переключился на поиски золота: «Не хватало еще из-за ржавых кругляшков попасть в тюрьму».
На ручье Владимир сооружает плотину, ставит шлюз.
- Сразу предупреждаю: много здесь не намоешь. За день - максимум один грамм. Да и то это будут крупинки, - разъясняет старатель, накидывая каменистую почву на основание шлюза.
Как выясняется, почти все мировое золото (если точно - 80 процентов) - частички меньше двух миллиметров в диаметре. Как крупицы сахара. Самородки - это всего пять процентов. Владимир слышал много рассказов о золотых «камнях величиной с кулак». Но сам ничего даже близкого размера не находил. Максимальные крупицы, попадавшиеся ему в Подмосковье, были не больше двух миллиметров.
- В качестве основного заработка мыть золото здесь нерентабельно - в почве его слишком мало, придется промыть очень много грунта. Хотя один мужик на форуме хвастался, что за несколько лет смог наполнить бутылку из-под кока-колы. Верится с трудом, ведь получается, у него там шесть килограммов золота.
А это двенадцать миллионов рублей.
«Медведь вскрыл весь провиант»
Откуда вообще взялось золото в Подмосковье? Как объясняет Шилов, его сюда притащил гигантский ледник, который несколько тысячелетий назад сполз со Скандинавских гор на Среднерусскую возвышенность. Он снимал десятки метров породы, в том числе и золотоносной. Когда льды таяли, крупинки драгметалла оседали в камнях.
Процесс промывки золота кустарным способом за последние столетия мало изменился. В ручье устанавливают шлюз, на дне - ковер с ячейками. Раньше его заменяла мешковина. На основание шлюза кидают грунт. Поток воды уносит легкие фракции - камни и песок, тяжелое золото оседает в ячейках. Потом ковер снимают, осевший на нем шлих ссыпают в лоток и начинают стряхивать.
Сторонние примеси должны уйти с водой, на дне останется только драгоценный металл.
Но это, что называется, теория. На деле все куда сложнее. Три часа мы с Владимиром кидаем каменистую почву на шлюз, а не промыли еще и четверти куба земли. Если учесть, что в Подмосковье максимальное содержание золота в грунте - один грамм на куб, получается, не заработали мы еще и пятисот рублей.
- Люди, не связанные с золотодобычей, думают: пришел, копнул пару раз лопатой - и насобирал на безбедную старость. А ведь труд старателей суров. Моют в основном в тайге, где нет ни связи, ни транспорта. Ранней весной, еще по зимнику, люди уходят и по зимнику, но уже поздней осенью, возвращаются. Приятель рассказывал, как он шесть дней шел со всем провиантом и оборудованием до намеченной точки. Поставил шлюз, мини-драгу и ушел побродить по окрестностям. Возвращается, а медведь вскрыл все его банки с консервами, рассыпал крупы. Но не выходить же из тайги. Пришлось ему две недели, пока мыл, питаться рыбой и грибами.
Не всегда удача улыбается старателям. Владимир рассказывает, как его знакомый в одиночку прошел 600 километров по непролазной тайге - и не намыл ни одной золотины.
«А у другого, геолога, убежали лошади, на которых он заходил в тайгу. Пришлось ему выбирать - брать с собой в обратный путь геологические пробы или самородки. Было это еще в советское время, и он, как настоящий комсомолец, выбрал первое».
Спустя пять часов работы мы решаем «выпотрошить» ковер и посмотреть, что намыли. Несколько энергичных движений руками - и в старательском лотке остается черный шлих, в котором блестят несколько крупинок.
«Поздравляю, Анастасия, у вас в руках где-то сто миллиграммов золота. За это можно выручить 250 рублей», - подбадривает Владимир.
Но сдать найденное легально не получится. «Если вы принесете россыпное золото в ломбард, по закону продавец обязан позвонить в полицию». За хранение и перевозку этого драгметалла предусмотрена уголовная ответственность. Правда, наступает она в случае, если на руках найдут золото на два миллиона 250 тысяч рублей, это приблизительно 900 граммов. Все остальное подпадает под административное правонарушение.
«Но, чтобы привлечь нас, сначала потребуется провести экспертизу, которая подтвердила бы, что на руках у нас именно золото. Вряд ли кто-то будет заказывать дорогостоящее исследование ради трех крупинок».
«В Подмосковье есть даже алмазы»
Несмотря на риск, в Забайкалье, Иркутской и Амурской областях есть целые поселки, которые выживают исключительно за счет нелегальной добычи золота. В сезон туда можно приехать и не застать ни одного мужчины - все в тайге. Дома остаются только женщины и дети.
В таких населенных пунктах вся инфраструктура крутится вокруг черной золотодобычи. Есть даже нелегальные кассы по приемке драгметалла. В простонародье их именуют «чечензолото» и «ингушзолото». Маскируются они под обычные магазины. Продукты там тоже продают, но основную выручку делают за счет приема нелегально добытого драгметалла.
«Если ставка ЦБ - это две с половиной тысячи за грамм, то черные скупщики принимают за 1700-1800 рублей», - поясняет Шилов.
Некоторые вольные старатели за сезон неплохо зарабатывают. По крайней мере, чтобы кормить семью весь год, хватает. Но Владимир говорит, что из своего золота он даже сережки супруге не подарил.
«Если честно, сперва хотел его переплавить и отлить ювелирный комплект. Но потом стало интересно, что еще можно найти в подмосковных почвах. Стал отдавать намытый шлих вместе с золотом на анализ. Выяснил, что у нас в почве есть даже ценные редкоземельные металлы. А один мой приятель, геолог, нашел алмазы. Правда, они были очень маленькие, для огранки не годились».
Семь килограммов чистого золота
Для Рудольфа Кавчика золотодобыча не хобби, а один из способов заработка. Однако в России он уже давно не копает. Говорит, что проще поехать в страну, где добывать золото разрешено легально.
«Например, в Австралии за двадцать долларов можно купить лицензию и мыть золото целый год».
За пять лет, которые Рудольф профессионально занимается старательством, в общей сложности он поднял около двух килограммов драгоценного металла. «В этой профессии, наверное, как ни в одной другой, важна удача. По сути, это лотерея. Везет специалистам и новичкам. Мне, например, удача улыбнулась в первую же командировку. Тогда мы отправились в Бодайбинский район Иркутской области. Весь день я проходил с металлоискателем впустую, а на закате, когда уже хотел идти спать, нашел самородок весом 17 граммов. Потом за час еще пять таких же набрал!»
Всего из той поездки он привез 157 граммов чистого золота. А самый крупный самородок из тех, которые Рудольф Кавчик находил, весил 300 граммов. «Но и это не предел мечтаний. Например, знакомый моего отца поднял самородок весом семь килограммов 200 граммов».
Впрочем, добыча большинства черных старателей в разы меньше. «Поймите, люди занимаются этим не для того, чтобы разбогатеть и уехать на юга, они уходят в тайгу от безысходности. Другой работы в тех районах нет, а им нужно кормить семью».
Рудольф вспоминает, как в одной из нелегальных старательских бригад они встретили женщину. «Она рассказала, что пошла мыть золото, чтобы собрать детей в школу. Она буквально молилась, чтобы найти хоть что-то. И удача ей улыбнулась: прямо при нас нашла самородок весом 35 граммов. Она даже расплакалась тогда…»
Каждый заход в тайгу сопряжен с риском для жизни. Случись что, за тобой не пришлют вертолет, тебя не побегут спасать. «В одной из командировок мы не рассчитали брод и утопили машину, - вспоминает Кавчик. - Девятнадцать дней мы жили в тайге под снегом без провизии».
Рудольф говорит, что спасли их тогда китайцы, которые рубили лес неподалеку. Они накормили и дали транспорт, на котором старатели выбрались из тайги.
«Прибавьте к этому вероятное уголовное преследование - на отвалы, где трудятся нелегальные старатели, ОБЭП приезжает часто. Вот и получается реальная цена золота. Думаю, рисковать свободой и жизнью ради металла, пусть и драгоценного, согласится не каждый».
Если золото в реках Подмосковья? Оказывается, есть, и довольно много. В советские годы подмосковные предприятия в год обрабатывали около 4 тонн золота. Последнее время эти специализированные заводы и фабрики в области «загорают без дела». В то же время, как считают специалисты, в Московской области есть места, где на 1 тонну породы приходится больше 17 миллиграммов этого драгметалла! А промышленная добыча россыпного золота считается рентабельной, если в тонне не меньше 10 миллиграммов.
Насколько реальна добыча золота в Подмосковье? Надо сказать, что слухи о местном золоте ходили издавна. По преданиям старины глубокой, в Московии добывали до 300 пудов золота ежегодно! Из него и украшения делали, и монеты чеканили, и даже продавали соседям…
Золото «мыли» и в самой Москве, в Сокольниках. Но больше всего, судя по дореволюционным газетам, его добывали на севере Московской области, недалеко от поселка Икша . Здесь мелкие речки, стекающие с Клинско-Дмитровской гряды, размывают ледниковые отложения, содержащие незначительной количество драгоценного металла, и понемногу обогащают свой песок золотинами. Одна из таких речушек, протекающих под Икшей, и сейчас радует местных жителей и любителей каменных сувениров мелкими золотыми крупицами. А среди старожилов до сих пор жива легенда о «золотом ручье», в котором удачливые добытчики отмывали не отдельные крупицы золота или «знаки», как их называют шлифовщики, а граммы драгоценного желтого металла!
В последние годы эти слухи получили, если так можно выразиться, «картографическое» подтверждение. Если внимательно присмотреться к недавно вышедшей карте достопримечательностей Московской области, то в Дмитровском районе можно увидеть между деревнями Игнатово и Протасово условный знак «Au — химический элемент под атомным номером 79, тяжелый, блестящий металл желтого цвета — золото».
О подмосковном золоте первый раз вспомнили в начале XIX века, слухи о золоте заполонили Москву. Про «золотую речку» безуспешно допытывались даже наполеоновские солдаты. После окончания войны 1812 года заинтересовались подмосковным золотом и посланцы российского императора. Но жители Московской губернии и первопрестольной не раскрыли секрета подмосковного золота.
Перед самой революцией «золотая лихорадка» снова вспыхнула в Дмитровском районе. На берегу безымянной речушки местный крестьянин нашел два золотых самородка. Их перекупил столичный торговец. Вскоре по московским трактирам и базарам заходили «абсолютно секретные» списки и чертежи с указанием «верного места». Множество людей потянулись под Икшу за золотым миражем. Не выдержал и король репортеров — Владимир Гиляровский, который также оказался среди любителей быстрого обогащения и посетил одно из «верных мест».
В путеводителе по Московской губернии появились строки: «Близ станции Икша… найдены золотоносные россыпи — золото находили в хрящеватых валунных наносах ледникового происхождения».
В статьях московских и петербургских газетах замелькали заманчивые заголовки: «Клондайк под Москвой», «Русская Калифорния», «Золотая речка»… Предприниматель Пономарев создал акционерное общество для организации промышленной добычи подмосковного золота, в которое вступили серьезные и солидные промышленники и купцы. Но… подмосковная «золотая лихорадка», ярко вспыхнув, быстро погасла. Золото-то в речках действительно было, а вот технологии экономически выгодной добычи тонкодисперсного золота, содержавшегося в отложениях в незначительном количестве, не существовало.
Есть золото и в отложениях рек Сестры и Волгуши. Чтобы доказать реальность существования подмосковного золота журналистам «Российской газеты», несколько лет назад научный сотрудник ЦНИГРИ — Центрального научно-исследовательского геологоразведочного института цветных и благородных металлов Николай Иванов протащил их через болота к Сестре, а затем загнал в воду, вручив лоток — основное орудия золотого промысла. За несколько часов упорной работы журналистам удалось намыть пять миллиграммов золота. Через микроскоп результаты журналистского «старательства» выглядят более чем внушительно: гладкие, окатанные рекой «булыжники», радующие своей увесистостью. Но для невооруженного взгляда это пыль-пылью, хотя некоторые крупинки были все-таки видны невооруженным взглядом. Но все равно начинающие золотоискатели-журналисты были довольны: пять миллиграммов золота в качестве сувенира им «душу грели».
Не только на севере области в речных отложениях встречаются «вожделенные» золотины. В 70-годах прошлого века студент Московского геологоразведочного института Алексей Абрамзон хвастался перед студентками, что намыл золото в одном из ручьев Подольского района и даже демонстрировал несколько крохотных крупинок.
Месторождения золота обычно связаны с интрузивными породами — гранитами и сопровождающими их кварцевыми жилами и дайками или с метаморфическими породами, образовавшимися в результате их изменений под действием высоких температур и давлений. Московская же область сложена с поверхности осадочными породами. Откуда же появилось золото на Подмосковной земле?
Вот как объясняет появление золота в руслах некоторых рек Московской области доктор геологических наук Юрий Лаврушин:
— Много тысяч лет назад со стороны Скандинавии сползал на Среднерусскую возвышенность гигантский язык льда. По пути он вбирал в себя валуны, камни, осколки пород. Прошли века, климат начал меняться, а ледник таять. В тех местах, где образовались пороги и перекаты, начали работать своеобразные естественные обогатительные фабрики. Тяжелые минералы, в том числе золото, оседали на дно, резко повышая концентрацию полезных ископаемых…
Выявленные запасы относительно легко добываемого россыпного золота в России обеспечат добычу драгоценного металла только на десять лет. Коренных запасов хватит на век с гаком. Но для их разработки необходимо создавать сложную инфраструктуру, состоящую не только из шахт или глубоких открытых карьеров, но и из дорогостоящих обогатительных фабрик. Потом еще нужно создать транспортную сеть, обслуживающую этот золотодобывающий комбинат, ведь практически все вновь отрытые месторождения золота в коренных породах располагаются в ненаселенной местности. Добывать золото из рыхлых, а, тем более аллювиальных отложений, располагающихся вблизи рек, намного дешевле. Есть еще одно обстоятельство, которое может сделать добычу золота в Подмосковье экономически рентабельной. В центре России, в том числе Московской области, драгоценный желтый металл содержится в песке, который в большом количестве используется в строительстве, прокладке дорог и других работах. Поэтому золото в Подмосковье можно добывать попутно со строительным материалом. Например, в песке, добываемом горно-обогатительным Храмковским комбинатом, драгоценный металл содержится в количестве, достаточном для экономически выгодной добычи при условии его попутного извлечения. А еще один ГОК — Вяземский, перед самой перестройкой, по словам Александра Клюквина, руководившего в то время региональными геологическими работами в Московской области, уже планировал начать работы созданию технологии попутного извлечения золота. Но, к сожалению, сокращение финансирование геологической отрасли не позволило ему это сделать.
Сподвигла нас на постижение этой нелегкой науки заурядная нужда. Зарплату долго не платили, а у всех семьи, дети... Вот и возникла шальная мысль поправить свое материальное положение. А заодно и проверить, правда ли, что золото есть даже в Подмосковье.Надо сказать, что слухи о местном золоте ходили издавна. По преданиям старины глубокой, в Московии добывали аж 300 пудов золота ежегодно. Из него и монеты чеканили, и торговали им с соседями...
Золото мыли и в самой Москве, в Сокольниках, и в соседнем со столицей поселке Икша. Речушка под Икшей, кстати, и сейчас радует геологов и местных жителей "сувенирами" в виде мелких золотых крупиц. А молва о "золотом ручье" в этих местах жива до сих пор.
Нелегкий путь золотодобытчика
Наш проводник предложил на выбор речку Волгушу или Сестру. По непонятным даже нам самим причинам была выбрана последняя. Место определили по карте по принципу: чем более дикое, тем лучше. Выбрали - отправились. Машина привезла нас к опушке леса, высадились, переобулись, пошли в глубь леса и через бесчисленные болота... По карте всего каких-то пять километров - и река. Мы шли четыре часа. Ближе к финишу ко всем прелестям турброска по болотам природа порадовала нас хорошим проливным дождем.
И вот вдалеке - она, наша заветная цель, за последний час пути ставшая такой желанной, река Сестра. Выбрали место для ночевки. Николай Михайлович заметно повеселел - в речке обнаружились перекаты и валуны. Добрый признак для золотоискателя. Но все равно взгляд не сильно восторженный:
Русло даже ниже 150-й горизонтали, если судить по карте. Уже на 145-й ничего нет, все золотоносные отложения скрыты в низине под озерными, болотными осадками, куда русло реки еще, вероятно, не добралось, а тут...
Ладно, дожить бы до утра, там посмотрим. Палатки стоят, костер горит, шашлык поджаривается. Дождь закончился, мокрые вещи сушатся. А тут еще радуга вполнеба раскинулась. За ней вторая в зенит полезла. Жизнь, однако, налаживается.
Липовое орудие
Технология непромышленной добычи россыпного благородного металла - а именно к этому классу относится подмосковное золото - на первый взгляд очень проста. Берешь лопату и лоток. Идешь на берег ближайшей реки. Нагружаешь лопатой породу в лоток, промываешь ее. И ссыпаешь золото в карман. Однако уже на второй взгляд ты начинаешь обнаруживать в этой простейшей технологической цепочке труднопреодолимые звенья. Во-первых, поиск места, где копать. Опытный золотодобытчик руководствуется при выборе места раскопок не только знаниями, но и чутьем. А чутье - трудно формализуемая и плохо поддающаяся объяснению вещь. Во-вторых, подбор подходящего инвентаря. Главный кормилец старателя - лоток. Испокон веков этот нехитрый прибор - по сути плоское корытце в форме объемного ромба, распиленного по длинной диагонали, с выдолбленной сердцевиной - изготовляли из цельного куска дерева.
Много раз пытались найти дереву замену, да не вышло ничего, - говорит наш научный консультант. - Лоток должен плавать, а поверхность его должна быть шероховатой, чтобы частицы породы не соскальзывали. Пытались и фибергласовые лотки делать, и из других материалов. Но лучше дерева ничего не придумали.
Лучшая порода, подходящая для изготовления хорошего лотка, - липа. Неплохо идет и кедр. У нашего ученого именно кедровый лоток."Я, как вы приказали, пробы принес. Вы с товарищем Чинковым в палатке были. А этот, который с ним, быстро так пробы у меня взял, все просмотрел, глазами туда-сюда, и говорит мне, будто иллюзионистом работает: "Лоток крашеный зря используешь. Он пробу держит хужей. Когда доводишь, углом не надо сливать, по плоскости и кружить". А я точно, углом сливаю, так мне нравится. И лоток у меня крашеный. Потом этот иллюзионист сквозь меня посмотрел и говорит: "Золетинок-то нет, а чудится мне, должны быть золетинки в этих грунтах".
Олег Куваев, "Территория".
Кстати, еще в первый день, разговаривая у костра, мы выяснили, что наш проводник - Николай Михайлович - не понаслышке знаком с геологами Чукотки, где работали прототипы героев Олега Куваева. В частности, вместе с ним трудится сын легендарного первооткрывателя золоторудных месторождений Николая Ильича Чемоданова, который в романе стал Чинковым. После этого перечитывать "Территорию" стало как-то по-особому интересно.
Клинская лихорадка
Скорый перекус, вытряс вещей из палаток и раскладка их на солнцепеке для просушки, быстрые сборы - и вот мы по колено в воде с лотком и лопатой выбираем место для наших раскопок. "Камни ладно, главное - поменьше глины накладывать, - учит нас Николай Михайлович. - Видите, какой слой песка и камней тонкий? Дальше глина. Вряд ли что получится, но попробуем".
Легкими движениями он раскачивает лоток в потоке воды - течение быстрое. Песчано-глинистая масса живет в лотке самостоятельной жизнью, двигается, перекатывается, выплескивается... Уж слишком много выплескивается. Как бы искомое золото не смыть ненароком.
Если золото есть, оно осядет, тяжелая фракция на дне будет, - выбрасывая за борт большие камни, успокаивает нас Иванов.
Процесс утончается, уже вода с лишними примесями - размытой глиной и песком - сливается осторожнее, на дне остается тонкий слой шлиха - так на профессиональном языке геологов называют мелкие осколки тяжелых минералов, почти песок.
А вот это гранаты. - Несколько маленьких камушков или крупных песчинок кроваво-красного цвета извлекаются из лотка буквально на кончике пальца.
Солнце играет в лотке, вода зачерпывается ладонями и тонкой струйкой по пальцу внутрь, промывает дорожку... Вот оно! На дне поблескивает крупинка.
Есть! - наш громогласный вопль.
Надо же, с первого лотка! - удивляется геолог. - И достаточно крупная... Да их там две!
Три! - хором кричим мы.
Единственная женщина в нашей экспедиции Оксана, секунду назад стоявшая на берегу, не в силах сдержать радости, тут же залазит в воду на всю высоту своих коротких сапог. Только теперь понимаешь, что такое золотая лихорадка. Когда в лотке эти три крупинки, которые и в лупу сложно рассмотреть, зато глаза уже сверкают золотым блеском, уже желание одно: мыть, мыть и мыть. И больше, больше, больше. Шлих смывается в специальный мешочек.
"Никто здешнего золота не видел в глаза. Если бы это был любой другой минерал, о нем бы просто забыли. Но золото обладает... свойством. Теряют голову даже опытные инженеры, как Михаил Аркадьевич Катинский. Мы с ним поссорились из-за докладной записки. Мальчишество. Здешние знаки можно намыть в Белоруссии, на Кавказе, даже в Подмосковье".
Олег Куваев, "Территория".
Ну что? Кто будет копать следующим?
За дело взялся Александр Зеленков, кстати, по образованию геолог. И снова процесс копания, накладки грунта в лоток, попытки его промыть.
Ты не так лоток держишь. Возьми по бокам, легче будет, - советует Николай Михайлович. - Опусти в воду, она сама мыть будет... Надо, чтобы шлих двигался... Заставь его двигаться... Руками перемешай... Камень выкини... Энергичней... М-да. Налицо потеря квалификации. Э-э-э-э, куда?!
Оказывается, вместе с ненужными камнями из лотка выброшена ценная вещь - "чертов палец". Так обычно называют окаменевшие раковины ископаемых моллюсков белемнитов. К счастью, наметанный глаз нашего научного консультанта выхватывает "дохлость" из массы ненужных камней, и счастливо спасенный моллюск преподносится единственной даме в нашей экспедиции в качестве талисмана. Руки устают от непривычной работы, мерзнут в холодной воде до онемения, спина затекает. И комары.
Вернемся к лотку. Фраза в пространство: "Тяжело так его двигать в воде".
Нет, - отвечает Николай Михайлович, - просто надо уметь. Вода сама помогает и моет.
Умением мы явно не отличались. А посему самую тонкую часть процесса на себя не брали. Снова в лотке тонкий слой шлиха, снова вода тоненькой струйкой по нему, и снова ожидание. Есть? Нет? Смотришь на старателя с замиранием, как на канатоходца...
- Вот, видите?Да! Да, видим. Блестит, маленькая. Снова сливаем шлих в мешок и меняем место раскопок. Всего мы опробовали пять мест. Больше гравийно-песчаных выходов нами не было обнаружено. Кстати, наиболее результативной оказалась самая последняя точка. Здесь вода уже обнажила часть дна. Спокойно копали на берегу и шли в речку мыть. Ни одного лотка мимо. Шлих по сравнению с другими точками был богат золотом. А также гранатами (имеются в виду минералы) и охотничьей дробью. Итогом нашего старательства становится 100-граммовый мешочек, наполовину забитый шлихом. Или, говоря непрофессиональным языком, песком.
"Камералка" нас рассудит
Венцом полевых работ - а именно так называются вылазки геологов на природу с целью набрать полные рюкзаки образцов - всегда была, есть и будет "камералка". Работы, во время которых в специальных лабораториях института отделяются полезные ископаемые от пустой породы.
Песок с берегов Сестры в Москве был бережно пересыпан в маленькую полусферическую чашечку, которая в свою очередь была помещена в объемный пластиковый сосуд. После чего наш научный консультант стал аккуратно, но решительно выдувать бесполезную породу из чашечки в сосуд. В чашечке остались самые тяжелые частицы породы, в числе которых, по уверениям Иванова, было и искомое золото. Эти частицы он аккуратно ссыпал на белый лист бумаги. Так как весь добытый нами шлих в чашечку сразу не влез, процедуру пришлось повторить несколько раз. В итоге на бумажном листе образовалась небольшая горка черного крупного песка.
И что нам с этим делать? - задается вопросом Николай Михайлович. - А! Заметьте, лень - двигатель прогресса.
С этими словами он достает из ящика стола магнит, засовывает его в полиэтиленовый пакет и начинает проделывать пассы над этой горкой.
Здесь кроме золота железистые кварциты лежат, да и в гранатах много железа, - приговаривает наш геолог. - Все примеси на магнит налипнут, а золото и немагнитные минералы останутся.
После нескольких подобных пассов на листочке бумаги от былой горки остается лишь с трудом различимая невооруженным глазом щепотка. Дальше начинается самая тонкая часть операции - микроскопическая сортировка материала. Наша шепотка пересыпается на матово-зеленое предметное стекло, которое помещают "под дуло" микроскопа. Затем, взяв специально привезенную из Средней Азии иглу дикобраза, Иванов, приникнув к окулярам, начинает отделять "злаки от плевел". Результатом этой сортировки он через несколько минут дает полюбоваться участникам экспедиции. Через микроскоп результаты нашего старательства выглядят более чем внушительно: гладкие, окатанные рекой булыжники, радующие своей увесистостью. Для невооруженного взгляда это пыль пылью. В общем, "а в попугаях я все-таки длиннее".
Всего сорок два знака имеем, - приговаривает Иванов. - Один знак - миллиметр, пять - примерно по полмиллиметра... Остальные - еще меньше. Надо глянуть по таблицам, сколько наша добыча весит.
Для непосвященных: знак - в данном случае отдельная крупица золота. Наша добыча согласно этим самым таблицам потянула на пять миллиграммов. Несложные подсчеты показывают, что содержание золота вполне соответствует среднему для Среднерусской равнины значению от 20 до 60 млг на кубометр.
итого
Экспедиция завершена. Добыто 5 миллиграммов золота, гранатов несчитано, но и ценности особой они не представляют. Золото, намытое нами, по скромным подсчетам, "тянет" примерно на 40 копеек. Понятно, что таким способом "озолотиться" не удастся. Во-первых, потому, что за день каторжной работы по колено в холодной воде можно намыть не более 1 грамма этого благородного металла. Это 200 лотков. А во-вторых, эти 200 лотков и взять-то неоткуда, если не использовать высокопроизводительную тяжелую землеройную технику. Но самое главное - даже добыв этот "эквивалент труда", можно легко оказаться в "местах не столь отдаленных": соответствующую статью в УК РФ никто не отменял.
Одна радость: 5 миллиграммов в качестве сувенира душу греют...
«Можно заработать 300 тысяч за сезон»
Как в реках Подмосковья моют золото
Анастасия Гнединская
Небольшое садоводческое товарищество под Сергиевым Посадом. Поверить в то, что здесь, под ногами у дачников, лежит золото, непросто. Но старатель-любитель Владимир Шилов заверяет: даже в Подмосковье можно добыть несколько граммов драгоценного металла.
В России вольное старательство запрещено. Однако в золотоносных регионах оно процветает. Здесь под вывеской продуктовых магазинов работают нелегальные кассы по приему драгметалла, а в летний период в тайгу уходят целыми поселками. Чтобы понять, легко ли разбогатеть на добыче золота, корреспондент РИА Новости отправилась в одну из поездок вместе с блогером-старателем.
Золотой сахар
Владимира Шилова можно принять за грибника: за плечами — рюкзак, на ногах — резиновые сапоги. Но когда он вытаскивает из кармана стеклянную банку, на дне которой блестят желтые крупинки, сомнений не остается — в лес он идет не за подосиновиками и опятами. Золота в банке немного, грамма полтора. Все добыто в оврагах неподалеку от столицы. Владимир утверждает: словосочетание «подмосковные прииски» не оксюморон.
— Вплоть до войны крестьяне в свободное от сельхозработ время выходили в ближайшие овраги мыть золото. И неплохо на этом зарабатывали. Например, под Икшей колхозники поднимали до 150 граммов драгоценного металла за сезон, — приводит исторический факт Шилов, пока мы едем в сторону Абрамцево. Здесь мы и будем искать золото. — Если отталкиваться от сегодняшней ставки Центробанка в две с половиной тысячи рублей за грамм, получается, что семейный бюджет они ежегодно пополняли на 300 тысяч. Неплохой приработок.
Золото, уверяет Владимир, находили даже в центре Москвы. Например, при реконструкции Кудринской площади строители раскопали три самородка общим весом около 700 граммов. «И это лишь то, что рабочие увидели невооруженным глазом», — говорит спутник.
В начале XX века московский регион и вовсе обуяла золотая лихорадка. Тогда крестьянин из Дмитровского района нашел в реке несколько самородков. Газеты пестрели заметками о «подмосковном Клондайке», а горожане потянулись в дмитровские овраги с лопатами и старательскими лотками. Некто Пономарев даже создал акционерное общество для организации промышленной добычи драгметалла, правда, довольно быстро прогорел.
Все это Шилов рассказывает, пока мы продираемся сквозь заросли крапивы к небольшому ручью, который струится по дну оврага. Если золото в местных почвах есть, поясняет он, искать его нужно именно здесь: «Этот овраг вымыло потоками талой воды. Легкую фракцию — глину, песок — унесло, золото же, как более тяжелое, должно было забиться между камнями. Их и будем отмывать».
Для блогера Владимира Шилова золотодобыча — хобби. Он — инженер-электрик, неплохо зарабатывает.
Но летом на выходные со старательским лотком выезжает на природу. Раньше увлекался приборным поиском. Однако как только за «кладоискательство» ввели уголовную ответственность, переключился на поиски золота: «Не хватало еще из-за ржавых кругляшков попасть в тюрьму».
На ручье Владимир сооружает плотину, ставит шлюз.
Как выясняется, почти все мировое золото (если точно — 80 процентов) — частички меньше двух миллиметров в диаметре. Как крупицы сахара. Самородки — это всего пять процентов. Владимир слышал много рассказов о золотых «камнях величиной с кулак». Но сам ничего даже близкого размера не находил. Максимальные крупицы, попадавшиеся ему в Подмосковье, были не больше двух миллиметров.
— В качестве основного заработка мыть золото здесь нерентабельно — в почве его слишком мало, придется промыть очень много грунта. Хотя один мужик на форуме хвастался, что за несколько лет смог наполнить бутылку из-под кока-колы. Верится с трудом, ведь получается, у него там шесть килограммов золота.
А это двенадцать миллионов рублей.
«Медведь вскрыл весь провиант»
Откуда вообще взялось золото в Подмосковье? Как объясняет Шилов, его сюда притащил гигантский ледник, который несколько тысячелетий назад сполз со Скандинавских гор на Среднерусскую возвышенность. Он снимал десятки метров породы, в том числе и золотоносной. Когда льды таяли, крупинки драгметалла оседали в камнях.
Процесс промывки золота кустарным способом за последние столетия мало изменился. В ручье устанавливают шлюз, на дне — ковер с ячейками. Раньше его заменяла мешковина. На основание шлюза кидают грунт. Поток воды уносит легкие фракции — камни и песок, тяжелое золото оседает в ячейках. Потом ковер снимают, осевший на нем шлих ссыпают в лоток и начинают стряхивать.
Сторонние примеси должны уйти с водой, на дне останется только драгоценный металл.
Но это, что называется, теория. На деле все куда сложнее. Три часа мы с Владимиром кидаем каменистую почву на шлюз, а не промыли еще и четверти куба земли. Если учесть, что в Подмосковье максимальное содержание золота в грунте — один грамм на куб, получается, не заработали мы еще и пятисот рублей.
— Люди, не связанные с золотодобычей, думают: пришел, копнул пару раз лопатой — и насобирал на безбедную старость. А ведь труд старателей суров. Моют в основном в тайге, где нет ни связи, ни транспорта. Ранней весной, еще по зимнику, люди уходят и по зимнику, но уже поздней осенью, возвращаются. Приятель рассказывал, как он шесть дней шел со всем провиантом и оборудованием до намеченной точки. Поставил шлюз, мини-драгу и ушел побродить по окрестностям. Возвращается, а медведь вскрыл все его банки с консервами, рассыпал крупы. Но не выходить же из тайги. Пришлось ему две недели, пока мыл, питаться рыбой и грибами.
Не всегда удача улыбается старателям. Владимир рассказывает, как его знакомый в одиночку прошел 600 километров по непролазной тайге — и не намыл ни одной золотины.
«А у другого, геолога, убежали лошади, на которых он заходил в тайгу. Пришлось ему выбирать — брать с собой в обратный путь геологические пробы или самородки. Было это еще в советское время, и он, как настоящий комсомолец, выбрал первое».
Спустя пять часов работы мы решаем «выпотрошить» ковер и посмотреть, что намыли. Несколько энергичных движений руками — и в старательском лотке остается черный шлих, в котором блестят несколько крупинок.
«Поздравляю, Анастасия, у вас в руках где-то сто миллиграммов золота. За это можно выручить 250 рублей», — подбадривает Владимир.
Но сдать найденное легально не получится. «Если вы принесете россыпное золото в ломбард, по закону продавец обязан позвонить в полицию». За хранение и перевозку этого драгметалла предусмотрена уголовная ответственность. Правда, наступает она в случае, если на руках найдут золото на два миллиона 250 тысяч рублей, это приблизительно 900 граммов. Все остальное подпадает под административное правонарушение.
«Но чтобы привлечь нас, сначала потребуется провести экспертизу, которая подтвердила бы, что на руках у нас именно золото. Вряд ли кто-то будет заказывать дорогостоящее исследование ради трех крупинок».
«В Подмосковье есть даже алмазы»
Несмотря на риск, в Забайкалье, Иркутской и Амурской областях есть целые поселки, которые выживают исключительно за счет нелегальной добычи золота. В сезон туда можно приехать и не застать ни одного мужчины — все в тайге. Дома остаются только женщины и дети.
В таких населенных пунктах вся инфраструктура крутится вокруг черной золотодобычи. Есть даже нелегальные кассы по приемке драгметалла. В простонародье их именуют «чечензолото» и «ингушзолото». Маскируются они под обычные магазины. Продукты там тоже продают, но основную выручку делают за счет приема нелегально добытого драгметалла.
«Если ставка ЦБ — это две с половиной тысячи за грамм, то черные скупщики принимают за 1700-1800 рублей», — поясняет Шилов.
Некоторые вольные старатели за сезон неплохо зарабатывают. По крайней мере, чтобы кормить семью весь год, хватает. Но Владимир говорит, что из своего золота он даже сережки супруге не подарил.
«Если честно, сперва хотел его переплавить и отлить ювелирный комплект. Но потом стало интересно, что еще можно найти в подмосковных почвах. Стал отдавать намытый шлих вместе с золотом на анализ. Выяснил, что у нас в почве есть даже ценные редкоземельные металлы. А один мой приятель, геолог, нашел алмазы. Правда, они были очень маленькие, для огранки не годились».
По данным ФНС об итогах 2014 года в России ювелирная отрасль ежегодно потребляет 272,6 тонн золота, причем лишь 91,2 % золота поставляется легально. Остальное - серые поставки. Это в большей степени контрафакт, но есть доля и нелегальной добычи. Одно из таких золотоносных мест в России имеется и в Подмосковье.
В 2013 году общественность всколыхнула новость, что в соседней с Подмосковьем Костромской области планируется начать промышленную разработку золотоносных участков. По данным Федерального агентства по недропользованию залежи золота были обнаружены в северо-восточной части Костромской области. В конце 2013 года Агентством был объявлен аукцион на передачу права произвести в Вохомском районе геологоразведочные работы и приступить к промышленной добыче золота.
При изучении карт местности было установлено, что основное золотоносное месторождение расположено в 6 сотнях километров на северо-восток от столицы. Золотоносный участок расположен в бассейне реки Вохма, которая впадает в Ветлугу, поэтому и бассейн этой реки может порадовать золотоискателей добычей.
Что касается Подмосковья, то прямой официальной добычи золота здесь не ведется. Однако добыча золота в промышленных объемах здесь возможна - его можно извлекать из песка, добываемого на Вяземском и Храмковском ГОКах.
Хотя официальных данных о наличии золота на Среднерусской возвышенности нет, но, исходя из сведений золотоискателей-любителей, которые проанализировали исторические записки, известно, что в Московском княжестве в древние века добывалось золота старательным способом. В те времена еще не были знакомы с промышленным способом промывки золотоносного песка, а мыли его лотками.
В связи с тем, что в Подмосковье довольно бедные золотоносные месторождения, по сравнению с Сибирскими россыпями, то золотодобыча в регионе перестала представлять интерес. Своими догадками о происхождении золотоносных слоев в Подмосковье высказал доктор геолого-минералогических наук Юрий Лаврушин. По мнению ученого, золото появилось в этом регионе благодаря активности ледников в Ледниковом периоде. Так, сползший со Скандинавских гор ледник толщиной 2-3 км мог перенести содержащие золото породы в регион.
После таяния ледников золотые песчинки просочились через грунт и осели в тиховодных заводях и за каменистыми породами. Таким вот образом в Подмосковье появились золотые россыпи, хоть их тут и не должно было быть. В связи с локальностью залежей априори в Подмосковье невозможна целенаправленная промышленная добыча. А вот частные старатели могут отыскать золото, запасшись необходимым для такого случая оборудованием и знаниями.
Так, по сведениям очевидцев иногда находят золотые слитки в небольшой речушке, которая протекает неподалеку Икши. А в деревнях Игнатово и Протасово даже в начале XX века была небольшая «золотая лихорадка». Добыча золота там велась тайно. Есть информация, что золото иногда находят в речках Волгуше и Сестре, а также в Подольском районе Подмосковья.